Клоунада

Антре «Деревянные солдаты» по своему жанру ближе к балету, чем к акробатической пантомиме. Рико в мундире капитана и Алекс в мундире капрала производят смотр полдюжине солдат, среди которых находится и маркитантка, одетых и загримированных под деревянные игрушки. Дети Рико и Алекса, выступавшие под именем Анголисы, были в этой сцене партнерами своих родителей; в той же программе они выступали со своим собственным номером как жонглеры, отличаясь юношеской легкостью и грацией.

Под звуки оркестра небольшой отряд вышагивал под командой капитана, совершая движения, напоминавшие движения автоматов. Упражнения заканчивались стремительным, великолепно отработанным маршем.

Эта фантазия, разыгранная без всяких претензий, обладала трогательным великолепием подлинного искусства. Она доказывала, что Рико и Алекс, артисты уже не первой молодости, могли еще создавать антре, где проявлялась их оригинальность и где не ощущались недостатки и экстравагантные черты пантомимы, «начиненной» различными трюками.

Но, подобно всем клоунам, заканчивавшим свой путь, Рико и Алекс уже не пользовались ничьей поддержкой, не могли получить длительных контрактов, которые позволили бы им вновь покорить публику.

Несмотря на возраст, Рико по-прежнему оставался великолепным певцом с ясным и твердым голосом; аккомпанируя себе на гитаре, он исполнял на арене песенки различного жанра, начиная от парижской шансонетки, которую хором подхватывала публика, и кончая неаполитанской серенадой или испанским романсом. Антонэ видел в нем соперника, за успехами которого приходилось ревниво следить. Прославленный клоун, вообще не выносивший, когда в его присутствии с похвалой отзывались о сотоварищах по профессии, тем не менее признавал бесспорное преимущество Рико, который первым из клоунов решился исполнять с арены песни не комического характера.

Нам приходилось видеть, как публика Зимнего цирка, увлеченная Рико, хором повторяла припев простенькой песенки:



Рико был еще и звукоподражателем. Он имитировал рев льва, жужжание мухи, лай собаки, визг пилы, кудахтанье курицы, пение петуха, голоса всех обитателей птичьего двора. Но теперь уже Рико больше не совершал сальто-мортале - простых, затяжных, с пируэтами, - благодаря которым он так долго сохранял репутацию акробата. Второй несчастный случай, во время которого артист сломал лодыжку, не позволял ему больше рассчитывать на былые успехи прыгуна.

После возвращения в Зимний цирк Алексу и Рико так и не удалось добиться прочного успеха. Напрасно они прибавляли к своим именам титул «любимых клоунов испанского королевского двора»,- публика не считает для себя обязательным разделять вкусы королевских династий и не придает всем этим знакам отличия большего значения, чем они заслуживают. Она испытывает признательность к артистам лишь тогда, когда они доставляют ей удовольствие. И приходится признать, что тонкость исполнения клоунад, характерная для Рико и Алекса, осталась незамеченной зрителями Зимнего цирка и цирка Медрано, чей вкус был испорчен слишком уж сочным стилем и вольными шутками Фраттеллини.

Рико и Алекс покинули арены парижских цирков и перешли в кинематограф. Там слабый голос Алекса не был для него помехой, а шутки, которым он всегда умел придавать интерес и значительность, объединенные общим названием «варьете», заметно выделялись среди тех номеров, которые обыкновенно разыгрывают комические артисты на подмостках.

Но за пределами цирка Рико и Алекс были скоро забыты.