|
Помимо пародии комедийная сцена с тумаками была излюбленным номером Футтита.
Наряду с другими чувствами Футтит особенно охотно изображал необыкновенный гнев и необыкновенный ужас. «Я все еще слышу, как Футтит говорит невозмутимому Шоколаду: «Жалкий идиот!», десять раз подряд повторяет это ругательство, кричит ему в самое ухо, вопит в рупор, взбираясь на плечи партнера, молотя его кулаками по голове, угрожая продырявить ему ухо огромным буравом, и, в конце концов, в изнеможении останавливается, потому что Шоколад, блаженно улыбаясь, отвечает ему с полным спокойствием: «Первый раз в жизни слышу!». Нервозность Футтита и его коварство, пассивность Шоколада, сохранявшего придурковатый вид, были самыми испытанными выразительными средствами их искусства. Они иногда менялись ролями: было бы слишком несправедливо, если бы кто-нибудь один постоянно получал пощечины и выступал в облике простофили. Порою Шоколад брал реванш на глазах у публики, а Футтит доказывал, что ему вполне по плечу роль человека, отнюдь не блещущего умственными способностями. В ту пору Поль Дельме, Жюль Жуй, Ж. Б. Мези, поссорившись со своим администратором Жаком Ферни из «Ша Нуар», пели в подсобных залах Нового цирка, где расположилось кабаре «Шьен Нуар», и Футтит, чтобы посмеяться над монмартр-скими шансонье, чей репертуар Крайне редко обновлялся, представил свою пародию «Шансонье». Он выходил на арену и объявлял публике, что споет песенку «Маленький дом». Затем начинал протяжно тянуть: Домой мы больше не идем, Домой мы больше не пойдем. Домой мы вовсе не пойдем. Так он монотонно напевал, прерываемый нетерпеливыми жестами Шоколада, который сначала пытался вежливо остановить Футтита, затем давал ему пощечину и начинал пинать его ногами. Футтит, не обращая внимания на помехи, снова начинал первый куплет, он пел пронзительным и резким голосом с чистейшим английским акцентом. Шоколад продолжал колотить его, он десять, двадцать раз пинал Футтита сперва левой, затем правой ногой, но Футтит, казалось, не замечал этого и, не переставая, пел свои куплеты. В конце концов Шоколад выбивался из сил, ноги его больше не слушались, и он в изнеможении опускался на пол. Чтобы заставить Футтита умолкнуть, приходилось обращаться к помощи нескольких униформистов: они выбегали на арену, набрасывались на него и, невзирая на сопротивление, уносили за кулисы. Хотя Футтит и Шоколад поочередно изображали жертву, Футтит охотнее применял силу, сводя роль Шоколада к роли человека, на которого градом сыплются удары. Футтит, говорит Эрнст Номис, отличался жестокостью и зло подшучивал над своим партнером, с удовольствием мучил его; это был деспотический, упрямый хозяин, несколько ограниченный и вместе с тем весьма тонкий, хозяин недобрый, любящий поиздеваться, трусливый в присутствии людей значительных, но властный с теми, кто зависел от него. |
