|
Предоставим психологам решать задачу, какие причины побуждают клоунов, великолепно дополняющих друг друга, расставаться, утрачивая тем самым многие свои артистические достоинства. Но, даже расставшись, Антонэ и Беби остались навсегда неразлучными в истории цирка. Их стараниями искусство цирковых антре удержалось на том классическом уровне, которого достигла пантомима, сопровождаемая диалогом, благодаря Футтиту.
Антонэ обладал привлекательной внешностью; он так искусно гримировался и переодевался, что легко мог сойти даже за женщину. Принадлежа к школе Маленького Уолтера, он никогда не прибегал к броским эффектам, которые могли бы уронить его искусство в глазах публики. Успех интересовал Антонэ лишь потому, что это был самый надежный путь добиться лучших условий работы. Но он не желал достигать его средствами и приемами, недостойными того высокого представления о своей профессии, которое он себе составил. Напротив, реплики Антонэ, его брызжущие остроумием проделки всегда отличались элегантностью, ему никогда не изменяло чувство меры, гармонии, его игре всегда были свойственны отточенность и завершенность. Его манера обращаться со своим партнером и умение несколькими короткими репликами доводить комическую ситуацию до предельного напряжения, вызывая громкий хохот публики,- все это свидетельствовало о том, что Антонэ ни в коем случае нельзя считать обыкновенным клоуном. Для всех цирковых артистов Антонэ был олицетворением клоуна, живым воплощением этого образа в апогее его развития. Трудно себе представить какого-нибудь другого клоуна, который достиг бы большего изящества и большей изысканности в своей игре. Рассказывают, что когда какой-то фотограф, снимавший Футтита, спросил у артиста, каким бы он хотел выглядеть на портрете, тот ответил: - Каким угодно, только не смеющимся. Антонэ, напротив, всегда сохранял на арене веселое расположение духа. Надо было долго и внимательно наблюдать за ним, чтобы заметить, что это лишь маска. Костюм, придуманный артистом, который он носил с безукоризненным вкусом, соединял в себе сверкание блесток, пурпур роз, невесомвсть перьев и непринужденность развязанных лент. Считают, хотя и несправедливо, что Антонэ первым использовал блестки. Другие уже до него применяли их (Лорапу-старшему первому пришла в голову мысль усыпать блестками костюм Арлекина. Виктор Шабр, по прозвищу Молния, клоун в цирке Франкони, также использовал блестки раньше Антонэ.). Но Антонэ нравились костюмы, украшенные мелкими безделушками. В его натуре было что-то женственное. Он постоянно следил за модой и украшал свои костюмы то накладными кружевами, то обезьяньим мехом, то перьями лебедя или марабу по образцу тех манекенов, которые он видел в витринах магазинов, возвращаясь с конных состязаний. Он с шиком носил костюмы самого фантастического покроя и в этом отношении превосходил наиболее расфранченных своих собратьев. В столь богатом одеянии Антонэ, понятно, не мог использовать былые приемы ярмарочных шутов и искать ключ к успеху в грубоватых фарсовых шутках с обливанием водой или в сценках с акробатическими трюками. |
