|
Братья Хенлон-Ли создали школу. Однако их подражатели с трудом могли сохранять темп упражнений, динамизм движений, акробатические достоинства их номеров.
Пино по-иному смотрели на пантомиму. Репертуар братьев свидетельствует о полном отсутствии единообразия. Их номера - это усеченные антре, разрозненные сцены, не связанные между собой, а порою и плохо согласующиеся друг с другом. Эти быстро следовавшие один за другим эпизоды строились на мгновенной смене костюмов, головокружительной погоне. Они интересны сами по себе и развиваются независимо от композиции номера в целом. В подходе Пино к пантомиме явственно чувствуется свободная интерпретация номера, который опирается уже не на акробатическое искусство, а на комическое дарование каждого из артистов. Пантомима в исполнении Пино - это уже, скорее, клоунада. Искусство этих артистов - свидетельство того, что наступал конец влиянию клоуна-акробата и эксцентрической пантомимы, выдержанной в английских традициях. Какой-то человек играет на гитаре, его то и дело прерывают странные персонажи; выходя на арену, они тащат на веревке животных, которые на глазах у публики превращаются в музыкальные инструменты, аккомпанирующие гитаристу. Вот, например, крестьянин тянет на веревке свинью. Неожиданно на него набрасывается черный бык; мгновенно превращаясь в тореадора, крестьянин хватает кроваво-красный плащ и с его помощью избавляется от преследований разъяренного животного. Тореадор собирается наконец вкусить заслуженный отдых, но в это время какой-то злой шутник поджигает его шляпу, она взрывается и взлетает к небу, чтобы тут же упасть на арену в виде града бесформенных головных уборов. Сыплющиеся из-под купола цирка котята, овощи, головные уборы - излюбленные трюки Пино. Эти артисты нашли в музыке средство продлить существование пантомимы, обреченной ходом жизни на исчезновение. Цикл развития пантомимы был завершен в творчестве Макка и Диксона. Дьявольские прыжки Хенлон-Ли уступили место искусству Пино, которое строилось на метаморфозе действующих лиц и предметов реквизита; на смену ему пришли неистовые скетчи Макка и Диксона, которые вернули классическому выходу клоунов его первоначальное значение. Коклен-младший рассказывает о шутовской сценке, которую разыгрывали Макк и Диксон; в ней много мелодраматизма и, замечает Коклен, там происходят самые ужасные, самые потрясающие события. Два негра в черных костюмах появляются на арене; они необычайно элегантны, у каждого из них цилиндр сдвинут на ухо, они двигаются медленно, тяжелой поступью. Артисты поют; едва один из них успевает спеть музыкальную фразу, партнер прерывает его чудовищным пинком и сам начинает петь с того места, где остановился предыдущий исполнитель; тот, со своей стороны, наносит ответный пинок и вновь начинает петь. В конце концов дело доходит до рукопашной, клоуны кувыркаются, совершают пируэты, взлетают в воздух, удерживая цилиндры на голове, и падают на арену в самых невероятных позах. |
